— Вы меня совершенно не слушаете, миледи? — прорвался сквозь грустные мысли голос ее конвоира.
Кристи все так же сидел за столом, только теперь перед ним стояла пузатая бутылка с ромом, которую он придерживал одной рукой. В другой у карлика была медная матросская кружка.
— Что вам от меня еще нужно? — безразлично спросила Люси.
— Выпить хотите?
— Нет…
— Зря. Ром, говорят, прекрасно помогает от тошноты и плохого настроения.
Кристи сделал большой глоток из кружки и крякнул.
— А погода-то хороша, миледи! — повторил он с выражением.
— Для чего?
— Я же вам только что объяснял… ах, да! Вы меня не слышали… Ладно. Как вы думаете, что я сделаю, когда прибудем в Англию?
— Мне все равно…
— А мне — нет! Против вас я лично ничего не имею, но я на службе, поэтому должен вас отдать в руки королевского правосудия. А я не хочу!
— Что?..
— Отдавать вас… — Кристи снова приложился к кружке. — Лучше я оставлю вас себе! — Он хихикнул. — Не-ет, не пойдет!
— Почему?.. — Люси насторожилась. Вряд ли карлик настолько пьян, чтобы нести всю эту чушь, он явно что-то задумал.
— Да вы же меня отравите при первой возможности! Или подушкой там задушите?..
Люси молчала, ждала продолжения.
Кристи выпил еще рома, долил в кружку из бутылки, встал и подошел к графине вплотную.
— Для вас есть еще один выход, кроме Тауэра и шотландцев, — пьяным шепотом сказал он. — Выпейте, миледи, ибо там, куда вы вскоре отправитесь, горячительное не помешает!
— Перестаньте говорить загадками, сэр! — не выдержала Люси, отталкивая его руку с кружкой. — Я вам не сопливая девчонка!
— Ага! Наконец-то вы очнулись! — рассмеялся Кристи. — А вариант очень прост: вы исчезаете со шхуны. Прямо сейчас.
— То есть как?!
— Буквально. Прыгаете за борт. А я завтра в Бриджтауне официально при свидетелях записываю свои показания о том, что вас во время шторма смыло в океан. Вам стало дурно от качки, вы вышли ночью на палубу и не удержались…
Люси ошарашенно смотрела на него, пытаясь в полутьме разглядеть: шутит или нет? Похоже, не шутит. Черт! Страшно-то как!.. С другой стороны, действительно — какая разница? Тут смерть и там смерть… Она молча протянула руку и взяла кружку. Задержала дыхание и выпила до конца ядреный, пахучий, сладковатый напиток.
Хмель почти сразу ударил в голову, разлился по телу горячей волной. Карлик с усмешкой наблюдал за ней. Люси протянула ему кружку.
— Налить еще?
— Давайте!..
Она выпила вторую порцию, правда, до конца не осилила — все-таки это было не вино.
— Я так понимаю, миледи, что вы приняли решение? — донеслось до Люси будто сквозь туман.
Она молча кивнула и отшвырнула плед, оставшись в дорожном костюме-амазонке.
— Снимите сапоги и жакет, — посоветовал карлик совершенно трезвым голосом. — Дольше продержитесь.
— А какой смысл? — хмыкнула Люси, уже с трудом ворочая языком.
— Ну, тогда идемте, я провожу.
— Настоящий кавалер!..
Кристи неожиданно крепко взял ее за локоть и подвел к двери каюты, приоткрыл, выглянул. Потом молча вывел графиню на палубу. В лицо Люси яростно ударил холодный соленый ветер. На миг в голове просветлело, и она с ужасом подумала, что через минуту утонет. Боже, она же сейчас умрет!.. Люси рванулась из цепких рук Кристи, но карлик держал очень крепко.
— Не валяйте дурака, миледи! — прохрипел он ей в самое ухо. — Это лучшее, что я могу для вас сделать.
Она продолжала беззвучно вырываться, и тогда он вдруг подхватил ее на руки, сделал несколько шагов и швырнул за борт, в тяжелые свинцовые волны Ла-Манша.
Соленая ледяная пучина поглотила легкое тело женщины, но потом, видимо решив поиграть со своей жертвой, вытолкнула на поверхность, дав возможность вдохнуть живительный воздух.
Люси очнулась и забилась среди пенных гребней. Она не знала, в какой стороне берег, не видела шхуны, вообще ничего. Но упрямо продолжала барахтаться, ни на что не надеясь, повинуясь самому древнему инстинкту — бороться за жизнь до конца.
А когда последние силы оставили ее, она глубоко вдохнула и расслабленно погрузилась обратно в равнодушную бездну. На этот раз окончательно.
Поэтому не сразу поняла, что или кто схватило ее за волосы и рвануло кверху. Только что она была под водой, и вот уже снова жадно хватает ртом живительный воздух.
— Смотри-ка, Жан, кажись, русалку поймали? — сказал чей-то сиплый голос.
— Выбрось ее, Жак, а то греха не оберешься! — откликнулся другой, молодой и звонкий.
— Не, дружище, не отпущу! Разве ты не знаешь, что пойманные русалки откупаются желанием?
— Да какие тут желания? До берега бы добраться, лодка течет — хоть выбрасывай улов!
— Вот мы ее сейчас об том и попросим…
— Помогите… — сумела наконец прохрипеть Люси, хватаясь за борт рыбацкой барки. — Спасите…
— Ого! Да это же баба, Жан! — просипел первый. — Из богатых, кажись. Вон куртка какая…
— Ну тогда тащи ее, Жак, — обрадовался второй. — Глядишь, и отблагодарит нас за спасение?..
Люси подхватили под мышки сильные жилистые руки и рывком втянули в барку. Она упала ничком на дно, прямо в кучу остро пахнущей, шевелящейся рыбы, и с благодарной улыбкой провалилась в беспамятство.
Энтони (Антон) ван Дейк (1599–1641) — фламандский живописец и график, мастер придворного портрета и религиозных сюжетов в стиле барокко. С 1632 года — придворный живописец короля Карла I.
Почему бы нет (фр.).
Имеется в виду один из заговоров против кардинала Ришелье в 1626 году. Граф де Шале, спровоцированный своей любовницей де Шеврёз, попытался убить кардинала, но был схвачен и обезглавлен. — Прим. авт.
Имеется в виду Шарлотта де Вильер Сен-Поль, графиня де Ланнуа, камер-фрейлина Анны Австрийской.
Анри II, герцог Монморанси, адмирал и маршал Франции, и Луи де Марильяк, граф Бомон-ле-Роже, маршал Франции, участвовали в мятеже Гастона Орлеанского против его брата, короля Людовика, были признаны виновными в оскорблении величества и приговорены к казни в октябре 1632 года.
Фунт как мера веса активно использовался в средневековой Европе. Причем к началу XVII века свой размер фунта устанавливали чуть ли не в каждом городе. Парижский фунт (ливр) в то время равнялся 489 г. — Прим. авт.
